Терроризм – как он есть…

Не так давно факты терроризма в СССР воспринимались, как нечто чрезвычайное... Я не могу не опубликовать свои размышления о том, что же такое терроризм, откуда его истоки на русской почве.

«Российский терроризм» наших дней — явление особое, не перестающее удивлять и шокировать людей. Но почти никто не задумывается, что он имеет глубокие исторические корни. Как это ни парадоксально звучит, но лояльное отношение к терроризму нам пытались привить еще с молоком матери. И одиночки — робин-гуды, халтурины, желябовы, ульяновы становились в наших глазах чуть ли не героями, народными мстителями. Их именами назывались улицы, города, пароходы. Преступления, совершенные ими против власти, подавались как средства хоть и негодные, но используемые якобы во благо великой цели.

Приведу пример убийства моего деда по материнской линии, который был убит исключительно сволочами-народниками за то, что он предоставил свой дом для проведения собрания для представителей власти в 1909 году для разъяснения столыпинской реформы по упорядочению распределения земельных наделов для российского крестьянства.

По старому необъективному наделу земли не получали люди из женского пола. Это ущемляло крестьян, и Столыпин разработал новые справедливые правила, по которым все женщины получали наделы земли, равные мужчинам. По этим правилам наша семья должна была получить по новому наделу в два и три десятых раза больше, чем прежде. Женщин в нашей семье было больше, чем мужчин. Убийство было совершено лицами, не постоянно проживающими в нашем селе, пьяницами.

Инициатор нововведения земельной реформы П.А. Столыпин тоже был убит в Киеве лицами из числа народовольцев, террористов.

Условно террористов можно было разделить на несколько категорий: криминальный, полукриминальный, политический.

К первой категории целесообразно отнести преступления насильственного характера, связанного с разделом сфер влияния между кланами. Разборки были всегда неотъемлемой частью внутривидовой борьбы. Но только с начала 90-х годов в разборках стало применяться автоматическое оружие и взрывные устройства, от которых жертвами становились случайные люди.

Несмотря на разрастание угрозы терроризма, до июля 1994 года статья 66 УК РФ рассматривала теракт как преступление, совершенное «с целью подрыва и ослабления советской власти». И только с 1 июля того же года была принята статья, рассматривающая терроризм как явление, совершаемое в целях нарушения общественной безопасности, и была изменена формулировка вышеназванной статьи.

Но, наверное, было бы наивно сваливать все только на несовершенство законодательной базы. Проблема значительно шире. Криминальный мир в отличие от мира политического с разрушением единого правового пространства на территории бывшего СССР быстро набирал силу. Лишение правоохранительных органов бывших союзных республик единого стержня привело к раздробленности их усилий. В недавние времена преступники могли быть разысканы в любой точке СССР независимо от места совершения преступления.

В 1977 году террористы, совершившие взрыв в московском метро, были арестованы в Ереване. Решение аналогичной системы в нынешних условиях по меньшей мере проблематично. Открытые границы открыты сейчас для всех, но только не для спецслужб и правоохранительных органов. Регламентация оперативно-розыскных мероприятий на чужой территории не способствует расследованию преступлений по «горячим» следам.

Этим активно пользуются преступники, зачастую, -прибывающие для совершения теракта или заказного убийства из-за «ближнего бугра».

Особую тревогу вызывают полукриминальные теракты, связанные со стремлением криминальных структур расчистить место для своего влияния в государственных структурах, общественных организациях, никакого отношения к сфере чистого предпринимательства не имеющих.

Вспомним убийство Влада Листьева, занявшего пост в системе ОРТ, убийство Лиходея — председателя Союза воинов-афганцев, убийства руководителей банков и государственных промышленных предприятий.

Становится уже понятным, что терроризм направлен не только против конкретных личностей, а является кампанией психологического воздействия, направленного на подавление воли и сопротивляемости людей, подвергающихся шантажу со стороны криминальных структур.

Многочисленные сделанные по «горячим» следам репортажи на газетных полосах и экранах телевизоров о совершенных преступлениях буквально парализуют волю обывателя. Журналисты, словно соревнуясь друг с другом, стремятся рассказать об убийстве из ряда вон выходящем, с жуткими подробностями.

Виноваты в расхлябанности журналистских расследований руководители прокуратуры и правоохранительной системы. Согласно закону, только следователь, прокурор, начальники дознания и полиции имеют право выдать информацию журналистам в дозволенном размере, а свыше — грубое нарушение закона, за что должны отвечать вышестоящие сотрудники. В противном случае любая расхлябанность в расследовании ведет к развалу расследования, и это создает иллюзию незащищенности для гражданина, иллюзию неспособности государства оградить потерпевших, пострадавших от преступного посягательства.

Надо твердо уяснить и своевременно информировать граждан о психологическом терроре, которому они подвергаются, так как он вдвое опаснее террора физического. И в результате люди неспособны постоять за себя. Вспомните кадры из Буденновской больницы: десятки здоровенных боевиков окружили безоружных граждан и диктовали безвольному премьеру страны свои условия свободного выхода.

Не хочется кивать на «ту сторону», но по всем нашим программам демонстрируются зарубежные детективы, воспитательная роль которых очевидна. В девяноста из ста фильмов США — американский полицейский — это лучший полицейский, и американское общество способно бороться с любыми видами преступности, и законы у них своевременно вырабатывают... И бензина для полицейских хватает, а транспортом они обеспечены стопроцентно лучшим... Я проработал в уголовном розыске более 20 лет (7 лет рядовым оперуполномоченным и более 15 — руководителем этой беспокойной, ответственной, исключительно необходимой службы). По неразумному решению министра внутренних дел страны Тикунова нашу службу обеспечили в 60-х годах... велосипедами, на которых мы обязаны были играть в догонялки с поездами, чтобы обеспечить правопорядок... ... За такие и другие художества Брежнев снял Тикунова с должности.

Явлений, подобных ситуации в Буденновске, Кизляре в мировой практике не было.

Из-за того, что министерствами внутренних дел и обороны командовали недальновидные министры типа Грачева и Ерина, война в Чечне длилась многие годы. Бандиты не только захватывали заложников, но и демонстрировали себя как исполнителей этих тяжких преступлений. Нигде в мире, кроме России, лицам, объявленным в розыск, находящимся в общественном сознании вне закона, не предоставляется эфир, не дается возможность декларировать свои взгляды, а уж тем более — произносить свои угрозы. После таких наглостей надо было раздолбать все схроны, лежбища террористов, а не идти у них на поводу.

Наши террористы, как на спасательном плоту, держались на своей показной популярности. Цинизм такой позиции СМИ нельзя оправдывать корпоративными интересами. Неужели серьезно можно воспринимать кадры видеозаписей, где люди рассказывают взахлеб о том, что боевики к ним относились хорошо, кормят и не грубят...

Дикость этих сцен можно определить по элементарному тесту. Представим себе на секунду задержание этого же человека сотрудником полиции. Ну хотя бы на час. Результат будет налицо: «злодей — полицейский».

Но зато добрый террорист хоть и свободы лишил, и держит в глубокой яме без воды и еды, автоматом в лицо тычет, но ведь не грубит!..

А когда в Первомайском был совершен отчаянный и смелый поступок человеком по фамилии Любов (он уничтожил террористов и погиб сам) некоторые расценили это не как правильный протест против насилия и стремление к свободе, а как отклонение в психике.

Театральное действо, поставленное в Буденновске, создало «беспрецедентный прецедент». Бандиты, унизив властные структуры, в окружении «друзей» с музыкой отбыли на родину.

Уже тогда стало возможным предсказать сценарий, по которому будут развиваться и все последующие теракты. Да и не могло быть по-другому. Хотя бы потому, что «дурной пример заразителен», а желающих стать очередным Шамилем достаточно. Именно это и произошло в Кизляре и Первомайском.

Горе-политики вели переговоры и, принимая решения, как бы демонстрировали свое право «карать и миловать». Но по закону нет в государстве человека, который имел бы право самолично освобождать преступников от наказания, обеспечивать их беспрепятственный уход с места совершения преступления.

В этой связи надо помнить историю захвата израильских спортсменов в Мюнхене, когда премьер-министр Израиля Голда Меир взяла на себя ответственность на случай гибели заложников и предоставила антитеррористическому подразделению свободу действий при проведении операции по уничтожению террористов.

Уничтожение террористов — единственный вариант разрешения таких ситуаций в мировой практике. Никогда в цивилизованных государствах не удовлетворяют их условий, не передают им оружия, наркотиков или денег. Это тот принцип, на котором только и может держаться борьба с подобным злом.

А ведь к моменту выхода из Кизляра банды Радуева от рук террористов уже погибло 35 ни в чем не повинных людей.

И после остановки головорезов на границе с Чечней мы столкнулись с явлением не менее безответственным. На языке военных его можно было бы назвать «захватом населенного пункта силами вооруженной группировки противника численностью до батальона».

Решать войсковую задачу после взятия населенного пункта силами специальных элитных подразделений — значило уничтожить их.

Спецподразделения не приспособлены для открытого общевойскового боя. У них совершенно другие функции и, соответственно, другая подготовка, экипировка и вооружение. Как сказал боевой генерал, «они бегают на короткие дистанции». Тыл как таковой при беге на короткие дистанции — понятие относительное. Ведь все рассчитано на стремительность, молниеносность действий. А тылы у бандитов были свои. Спецподразделения оказались не готовы и не рассчитывали завязнуть на десять суток. Таких операций до того не было на практике. Поэтому военные были поставлены в непривычные условия. Исходя из них, они были вынуждены искать решения.

Беда еще и в том, что в критические моменты в переговоры вступали люди властные, но ограниченные. К примеру, премьер страны руководствовался своей поговоркой «хотели, как лучше, а получилось, как всегда». «Как всегда» не получилось... Не надо вмешиваться в дела, несвойственные для ведения боевых операций. Надо помнить и бережно относиться к людям. Гибнут люди из-за тупиц!

Особую активность проявляли представители национальных движений. Нельзя не заметить, что цель и средства менялись местами. Ни для кого не секрет, что находились люди, которые подогревали толпу, решая свою стратегическую задачу — разжигание антирусских, антироссийских настроений.

Несколько слов о тактике террористов при освобождении заложников.

Отпуская дочь или сына, они оставляли у себя в заложниках мать или отца. Освобождая отца, оставляли в заложниках дочь. Удерживая у себя плененных милиционеров, они выпускали расчетливо их командиров. Так что чувства гуманные им неведомы. Они использовали и используют до сих пор проверенный принцип «разделяй и властвуй».

Нам еще не раз придется сталкиваться с наиболее агрессивными формами террора в зонах межнациональных и межрелигиозных столкновений.

Об этом свидетельствуют события в Ираке, Иране, Ливии, Сирии, Палестине, Израиле, Армении, Азербайджане... и так далее.

Следует помнить, что в условиях вооруженного противостояния происходит смена поколений. И дети, видевшие смерть в десять-двенадцать лет, лишаются гуманистического иммунитета. Примером тому может служить не только Палестина, но и ряд вышеупомянутых стран. И дети, видевшие смерть своих близких, пополняют ряды профессиональных террористов и диверсантов.

Поэтому, когда мы ищем варианты полюбовных договоров с бандитами, мотивируя их политической целесообразностью и отступая при этом от общепринятых в мире принципов борьбы с терроризмом, крайними всегда будут те, кому законом предписано решение задачи нейтрализации террористов и обеспечения безопасности личности, общества и государства.

Н.И. КУПЦОВ
полковник милиции в отставке, Заслуженный работник МВД СССР,
бывший зам. нач. Средневолжского УВД на транспорте МВД России по оперативной работе.