Мент в законе

Именно такое звание присвоили товарищи Александру Ветохину, в прошлом известному самарскому сыщику. Начинал работать рядовым оперуполномоченным Кировского РОВД Самары после окон­чания Елабужской средней специальной школы милиции, затем посту­пил учиться в Саратовскую высшую школу, а потом и Академию МВД окончил. И все почти на отлично.

Свой путь в милицию начинал с неудачной попытки поступить на юрфак Самарского университета. Сочинение написал нормально, а на устном... Год проработал у станка и поехал в Елабужскую школу милиции. Сдал на «трояки» и вместе с группой поехал в деревню на уборку урожая. А там местный бригадир попросил убрать картошку на личном огороде, а как убрали — поставил бутылку. Ветохин с при­ятелем наотрез отказались, попросив парного молока. Никогда вы­пить на халяву не любил.

Потом тот бригадир помог, когда Ветохину, было, отказали — не прошел по конкурсу. Бригадир заступился: такими людьми разбра­сываетесь! Но женщина в отделе кадров была неумолима. Никогда после Александр не говорил столько красивых слов о милиции и о же­лании служить. Кадровики сдались...

Учился блестяще, с одной четверкой окончил — по истории КПСС. Не сложились отношения с преподавателем, начал на семина­рах много «неправильных» вопросов задавать: почему, к примеру, од­ним можно все, а другим ничего?.. Хитрил: мол, ответы мне надо учить, как же я с рабочими буду говорить? Учитель согласился: ты спрашивай, но не при всех.

Этот врожденный дух противоречия, неприятие двуличия, кос­ности очень мешали Ветохину в продвижении по службе, но иногда и помогали...

Однажды, когда ему было совсем тошно и обидно от творящейся несправедливости, позвонил нескольким бывшим коллегам по Кировскому РУВД Самары. Собрались на природе, много говорили, вспоминали, поминали ушедших... Здесь и нарекли его за верность и преданность долгу и милицейскому делу, за высокий профессионализм и бескорыстие, за умение дружить ментом в законе. Решили соби­раться чаще. Сейчас это неформальное объединение бывших оперов и собирает до сотни человек. На встречи приходят и нынеш­ние сотрудники, и руководство РУВД. Собираются по велению души, организует сборы Ветохин. На этих встречах зачастую решаются вопросы об оказании помощи бывшим сослуживцам, товарищам. Кому-то помогли вставить зубы, кому-то купить дорогостоящие лекарства, на которые у семьи не было денег, кому-то помогли с тру­доустройством. В течение последних нескольких лет на новогодний праздник кировчане собирают подарки детям одного из детских до­мов.

Верность друзьям и дружбе — одно из главных в характере Александра. Уже больше 20 лет он с товарищами 31 декабря, что бы ни случилось, выкраивают время и едут на могилу друга. Сыщик погиб не от пули бандита. Его с женой нашли истекающими кровью в своей квартире. Кто из них в кого стрелял и в какой последовательности — установить не удалось. Но друзья погибшего знали: жена ему изменя­ла. Любил же он ее отчаянно.

Похоронили их, несмотря на протесты родни, рядом. И прихо­дят сюда сыщики не для проформы, здесь не говорят высоких слов. Это сугубо личное. В жизни человека с оружием всякое может слу­читься... Главное в этом, что о хорошем человеке помнят.

В силу своего характера Ветохин по жизни постоянно стано­вился для кого-то головной болью. И не раз считал, что карьере при­шел конец. Хотя за 25 лет службы — 32 поощрения, последнее — от МВД РФ за месяц до отстранения. Но об этом позднее.

В свое время Ветохин был причастен к раскрытию самых гром­ких преступлений. Свои дела сопровождал до приговора. С ним судьи любили работать, брали самые сложные дела — знали, что сыщик обеспечит приход свидетелей. И не силой — он еще во время следствия умеет объяснить: надо выступить...

Несколько раз ему пришлось внедряться в преступные группи­ровки.

Однажды в другом городе он, по легенде представившись род­ственником самарских партнеров, поселился у нашей землячки, кото­рая была хозяйкой притона. Ее друзья с недоверием относились к Ветохину, проверяли его, расспрашивали, чем занимался, где живет, в каких отношениях находится с матерью хозяйки, живущей в сельской местности нашей области, как устроены дома и тому подобное. А однажды вечером в квартире собралась блатная компания: пили, гу­ляли. Самарский гость изобразил, что перебрал и завалился спать. Среди ночи разбудили. Войдя в зал, обратил внимание на то, что на столе появились два больших ножа, а его одежда, висевшая на вешал­ке в углу, висит не так, как он её оставил. Было видно, что проверяли карманы, и портфель был открыт. Сразу застучало сердечко: «Всё! Провал!...»

— Все, — говорят, — мусор, прокололся ты, будем резать.

И к окну, где есть подмога, не пройти. Не переиграл Александр, понял, что проверяют. Врезал хозяйке так, что она свалилась с ног, и стал пинать, при этом громко и нецензурно возмущаясь. Наверное, это его и спасло. Не думали они, что работник милиции так безобразно будет вести себя с женщиной. Но в тот момент, как он считает, у него другого выхода не было. На другой день задержали всех, кого искали.

В другой раз здесь, в Самаре, он с одним из своих подчиненных из шестого отдела внедрились в преступную группировку, занимаю­щуюся хищениями и сбытом драгоценных камней, алмазов и цветных металлов. Ветохин исполнял роль водителя-калымщика, а подчинен­ный — крутого парня с Севера, располагающего большими деньгами. Результатом этого внедрения было изобличение большой группы пре­ступников, в которую входили не только воры и сбытчики, но и взя­точники.

К одному из крупных бизнесменов Самары, который собрался с семьей уехать на постоянное место жительства за границу в дальнее зарубежье, обратились рэкетиры и потребовали несколько сот ты­сяч долларов отступных, в случае отказа пообещав отрезать головы двум его дочерям. Установить преступников и задержать их никак не удавалось. И тогда Ветохин был внедрен в разработку опосредованно. Он по легенде сыграл бандита-рецедивиста, которого, якобы, нанял бизнесмен для своей защиты от рэкетиров. Ветохин заставил их поверить в того, за кого он себя выдает, и они с точностью до наоборот, на что и была рассчитана комбинация, выполнили его рекомендации, на чем и попались. Суд воздал им должное.

Одну из первых своих разработок в 6-м отделе Александр Ветохин назвал «Соколиная охота» — по фамилии одного из автори­тетов преступного мира. «Охота» была непростой, да простых нын­че у оперативников и не бывает. По Соколову тюрьма плакала давно, но был он чрезвычайно осторожен и уверен в своем послушном окру­жении. Мать девушки, которую он «посадил» на иглу, написала отча­янное письмо в местную газету: «Помогите убить убийцу», где не побоялась назвать подлинное имя сожителя дочери, который на 20 лет ее старше. Она не знала, что наркодилер уже на примете у 6-го отдела, и до ареста остаются считанные часы.

— Долго я ждал этой встречи, — признался Ветохин при знакомстве с Соколовым. Арестовывали утром, застав «тепленьким», вме­сте с готовым к употреблению опием. А тут и дружок подошел кстати, с кем ездили за маковой соломкой на Украину. Там в одном из кафе самарских гонцов узнавали по говору — здесь приобреталось зелье.

«Я 20 лет в преступном мире» — слова эти в устах Соколова не звучали вычурно, он и вправду сросся с этим миром, к нему «урки» шли с преклоненной головой: как скажет, так и будет.

На суде свидетели в голос характеризовали Соколова как обая­тельного, неглупого, интересного человека. У него и вправду богатая, образная речь, трудно поверить, что образование — 10 классов. Учил­ся, говорит, в тюремных библиотеках. Мысли высказывает хоть и спорные, но выношенные. Относил себя к интеллектуалам преступно­го мира... Ветохина возненавидел всеми фибрами своей души. Как только вспомнит сыщика, так его ухоженное лицо искажает грима­са. Не ожидал капкана...

На суде защита требовала ни много ни мало: удалить Ветохи­на из зала, потому как одно его присутствие уже воздействует на свидетелей, которые вынуждены говорить правду. А это не в инте­ресах подзащитного.

Как-то на оперативке, где обсуждался план поиска убийцы, на счету которого две жизни, Ветохин высказался:

— Да не надо его искать. Сам придет...

Очень начальник на него рассердился. А Ветохин знал преступ­ника: вор, мошенник, обиравший в паре с одной дамой подвыпивших клиентов ресторана. А то убийство было спонтанным, пострадали преступники куда более крупного пошиба.

Ветохин не ошибся. На другой день рано утром к нему в каби­нет постучали. Убийца пришел с котомкой, в «кирзачах» и фуфайке. Ясно было: к зоне готов. Александр протянул ему руку, тот ее от­странил:

— Я двоих замочил. А ты мне руку тянешь...

Помолчали, и Ветохин сам повел мужика в СИЗО: успокойся, явку с повинной завтра оформим. Мать мошенника потом рассказала, что пришел домой, собрался, попрощался и ушел. Мать послала млад­шего сына проследить, куда отправился. А он прямиком на кладбище, на могилу отца. Выпил пару стаканов водки, налил и отцу, поставил на могилку и сказал:

— Бать, скоро я к тебе приду...

— А я и не заметил, что он перед приходом ко мне изрядно вы­пил, — вспоминает Александр. Писал он тогда в суд свое особое мнение по этому человеку, просил не расстреливать... Но увы.

Как-то, когда Ветохин работал заместителем начальника Управления по борьбе с организованной преступностью, брали рэке­тиров на площади Революции в момент, когда те вымогали всего-то пять тысяч рублей для своего хозяина. Потом установят: на счету банды — десятки запуганных предпринимателей, которых избивали, подвешивали за ноги к деревьям, угрожали похищением детей. След этой банды вывел на мешок долларов, похищенных в аэропорту Шереметьево.

Причастен Ветохин и к разоблачению группировки Фильченкова с Самарского завода автотракторного оборудования, члены которой на рабочих местах наладили выпуск пистолетов. На счету этих пис­толетов — десятки оборванных жизней. Сам Ветохин говорит, что если бы собрать вместе все изъятое им у преступников оружие, можно было бы вооружить целое подразделение...

Весной 1978 года город потрясла информация об убийстве ин­кассаторов и хищении 96 000 рублей. По тем временам — сумма колос­сальная. В течение пяти лет сыщики бились над раскрытием этого преступления. В конце концов Геннадий Немченков, опер уголовного розыска, получил информацию об организаторе банды — Бирюкове, о месте, где он скрывался, и о его непосредственном причастии к тому разбою. Увы, в семье не без урода: Бирюков узнал об этом и подгото­вил убийства — сначала детей Немченкова, а потом и его самого. Но, к счастью оперативники, среди которых был и Ветохин, под руко­водством начальника уголовного розыска города Самары Семенова Владимира Ивановича опередили Бирюкова буквально на несколько часов и задержали его. Разрабатывать Бирюкова после задержания Семенов поручил Ветохину и Быкову Виталию Дмитриевичу, и они за ночь, что называется, «раскололи его до самого копчика». Бирюков рассказал о всех совершенных убийствах, разбоях, грабежах, кражах и угонах автотранспорта. Рассказал, где скрываются его трое по­дельников, где спрятано оружие... Суд приговорил всех четверых бан­дитов к исключительной мере наказания.

Ветохин считает себя счастливым человеком. Он говорит: «При всех превратностях судьбы, при всём том, что со мной случи­лось в жизни, — я человек счастливый. Мне посчастливилось получить самое высокое профессиональное образование и заниматься любимым делом — оперативно-розыскной деятельностью».

И вправду повезло: ему посчастливилось создавать в области на уровне заместителя начальника подразделения подразделение по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, по борьбе с организованной преступностью и наконец — на уровне начальника — управление оперативно-технических мероприятий, чего в милиции отродясь не бывало. Значит, доверяли и надеялись, что не подведет. И он не подводил. Не всегда был согласен с чем-то. Всегда имел своё мнение, которое отстаивал до последнего. За что иногда платился карьерой.

Жену милиционера в фильмах всегда показывают кроткой, все понимающей женщиной. Это часто действительно так. При нервной работе, когда день-деньской встречаешься с людьми мерзкими, урав­новесить может только тихая и добрая обстановка в семье. Все милицейские семьи счастливы одинаково. И Ветохины в их числе.

Жена у него тоже работала в милиции, но на вольнонаемной долж­ности. По специальности она педагог. Сейчас вместе воспитывают внуков.

А по натуре Ветохин лирик: поет под гитару, любит поэзию и сам, конечно же, пишет стихи. У него есть любимые поляны в Жигу­левских лесах, где он знает каждый кустик, приезжая в минуты от­дыха, здоровается с деревьями. Сам собирает лечебные травы и лю­бит привозить жене букеты полевых цветов.

Людмила БОРОДИНА

Стихи о своем и о Вас...

Я мостов не сжигал.
Я берёг их, как мог.
Но однажды в пути
Я слегка занемог.

И с окрестных болот
Воронье тут как тут,
Страшным криком кричат
И до боли клюют.

Гнусь к земле, но борюсь,
Помощь жду от друзей...
Я подняться стремлюсь,
Но враги всё ж сильней.

Ложь — оружие их.
В их руках нынче власть.
Вот и бьют наповал,
Чтоб самим не упасть.

Я тот бой проиграл,
Но мосты уберёг,
И по ним отступив,
Отдышаться прилёг.

***

Не бранитесь — пустое дело.
Перед вами я просто чист.
Кто из вас за тот год работы
Стал хоть чуточку специалист?

Чтобы мог я без тени сомненья
Вас послать на серьёзный шаг,
Уповая лишь на везенье.
Кто так сделает, тот дурак.

Я в сто тысяч раз лучше знаю,
Что сейчас больно делаю вам,
Уводя вас тихонько от края,
За которым провалов срам.

Ваши чувства ко мне различны.
Много вас. Но ведь я один.
Потому среди буден обычных
Я веду себя как гражданин.

Долг и честь мои не разделимы
И скажу вам, душой не кривя:
«Я люблю вас, мои дорогие,
Мы все вместе — одна семья!»

***

Мои годы — мои журавли,
Поднялись и под осень взлетели,
Холода по душе пролегли,
На висках проседь пришлых метелей.

Студит время горячую кровь,
Разум трезв, чист, как небо, и ясен
Только сердце волнуется вновь
Потому, что я с ним не согласен.

Да и как же согласным с ним быть?
Те волненья нас в дебри уводят,
Но не может оно разлюбить
По причине, что годы уходят.

Александр Ветохин